«Лежи, сынок». Что сказала Виктору Желобковичу мать перед своей гибелью в Хатыни
Фото из архива «СБ»
Во время допроса свидетель сообщила, что отец передал ей всё, что произошло в Хатыни, всё, что он помнил и что пережил.
Воспроизводя слова отца, она рассказала, что накануне трагедии в Хатыни были партизаны. А 22 марта, где-то после обеда, в деревню пришли каратели.
«Кто-то крикнул: «Немцы!», все побежали по домам, наверное, считали, что дома стены помогают. Но здесь стены не помогли. Людей из домов выгнали, загнали в колхозный сарай, двери закрыли. Сарай обложили соломой, облили бензином, по периметру поставили пулеметы, стояли автоматчики. Сарай подожгли», — рассказала Инна Кривонос.
Ее отец, тогда еще мальчик, со своей мамой стояли ближе к дверям. Когда загорелась крыша сарая, люди начали задыхаться от дыма и попытались выбить дверь. Мама Анна Викентьевна держала Витю за руку и, когда выбили дверь, побежала вместе с ним. По женщине прошла пулеметная очередь.
«Она упала и накрыла Витю собой. Ему ранило левое плечо. Он только услышал, как мама ему шепнула: «Лежи, сынок». Вздрогнуло ее тело, и мама затихла, — рассказала свидетель по делу о геноциде. — Так мой отец лежал под матерью до тех пор, пока каратели не ушли из деревни. А деревню разграбили, дома сожгли».
Ночью ребенок лежал на мокром снегу, перемешанном с кровью, продолжила Инна Кривонос.
«Рядом были обгорелые тела, убитые. Кто-то просил пить. Люди стонали. Он в своих ладошках маленьких пытался носить воду и давать пить тем, кто просил», — сказала она.
Наутро приехали жители других деревень. Начали захоранивать тела. Было три могилы. В первой похоронили тех, кого могли опознать. Тех, кто был неузнаваем, — в другой могиле. В третьей могиле собрали пепел.
Из этого пожарища спаслись только пять человек: Витя Желобкович, Иосиф Каминский, Антон Барановский — мальчик был ранен в ногу, фашисты, видимо, посчитали его умершим, поэтому не добили. Выжили тогда, хотя и очень сильно обгорели, две девушки — Мария Федорович и Юлия Климович — их забрали в деревню Хворостени лечить от ожогов. Смогли избежать участи гореть в сарае трое детей: Владимир Антонович Яскевич, его сестра Софья Антоновна и Александр Петрович Желобкович.
Что касается девушек — Марии Федорович и Юлии Климович, позже их постигла очень страшная смерть. Каратели пришли в деревню Хворостени. Одну сожгли повторно, другую бросили в колодец.
Виктору Желобковичу на момент трагедии было приблизительно семь лет.
«Мы даже не знаем, когда он родился, сколько ему лет. День рождения ему присвоили в детском доме в Плещеницах, — заметила его дочь. — Он пережил сильнейший шок. Он помнит, как зовут его родных, кого потерял. Но он даже не помнит их лиц».
Инна Кривонос добавила, что в Хатыни тогда погибли отец Виктора Желобковича Андрей Иванович, мама Анна Викентьевна, старший брат Степан, брат Иван и сестра Анна.
Верховный Суд Беларуси 19 ноября начал судебное разбирательство в отношении Константина Смовского, который обвиняется в убийстве не менее 433 человек, в том числе детей.